AstraTeam - ЗА ЧЕСТНЫЙ ИНТЕРНЕТ

Откуда взялись сороки

У божественных и прекрасных муз был один недостаток: они терпеть не могли соперников. Однажды замечательный музыкант и певец Фамирид вызвал их на состязание.
— Если мне достанется победа, я стану вашим хозяином, — сказал он, — а если победите вы, возьмите у меня все, что пожелаете.
Победили, конечно, музы и жестоко наказали посмевшего с ними состязаться певца. Они ослепили Фамирида, лишили его голоса и умения играть на кифаре.
А в другой раз с музами решили посоревноваться девять дочерей македонского царя. Ведь числом их было столько же, сколько муз, и считали они себя очень талантливыми. В третейские судьи избрали нимф. Расселись нимфы кружком, а дочери царя стали петь песни, в которых насмехались над богами. Муз очень оби дели эти песни. Встала Каллиопа и пропела гимн богам. Нимфы единогласно признали ее победительницей. Но дочери царя посчитали это решение неправильным и бросились на муз, чтобы побить их и прогнать. Кара была быстрой. Дочери царя превратились в сорок. С тех пор сороки оглашают рощи и поля своей болтовней.
Так что лавры победителей всегда достаются истинным служителям муз. Правда, и сороки не сдаются. Они по-прежнему, считают себя обиженными музами и ищут по всему свету поклонников своих песен. Кое-кому крики сорок нравятся больше, чем пение муз...

Девять муз

Греки считали, что все самое важное, сопровождающее человека на жизненном пути, принадлежит Зевсу. Для того чтобы людей всегда сопровождали красота и вдохновение, Мнемозина, богиня памяти, родила Зевсу девять дочерей — муз.
Музы стали вдохновительницами талантов. «Когда только избранник их родится, они начинают кормить его нежной небесной росой и из уст его льются слова сладкие, как мед», — рассказывает миф. Значит, печать таланта отмечает человека при рождении. Надо только ее заметить...
Дочери Зевса поделили между собою все считавшиеся у греков главными искусства и науки. А чтобы отличить муз друг от друга, каждой придали особые атрибуты.
Клио, муза истории, изображалась со свитком пергамента в руках.
Каллиопа, муза эпической поэзии, всегда сидела в мечтательной позе, держа в руках навощенную дощечку (вместо тетрадки) и острую палочку — стилос. Этот стилос мог писать только прекрасным стилем. Каллиопа вдохновила Гомера на создание «Илиады» и «Одиссеи».
Трагическая маска в руках, лавровый венок на голове и котурны на ногах (это кожаная обувь на высокой подошве) отличали Мельпомену, музу трагедий.
Покровительницей всех танцев и танцоров стала Терпсихора. Она, как и Мельпомена, увенчана лаврами, а в руках у нее арфа, звуки которой слышат только талантливые танцоры.
Не только у трагедии, у комедии тоже была своя муза — Талия. Вместо головного убора у нее был венок из плюща, в одной руке комическая маска, а в другой тимпан, род гуслей.
Эрато никогда не расставалась с легкой сладкозвучной лирой, потому что она была музой любовной поэзии. Муза Эрато руководит нами, когда мы произносим прекрасные слова любви, прижимаем руку к сердцу или нежно обнимаем любимого человека.
А Эвтерпа, муза лирической поэзии и музыки, изображалась всегда с флейтой.
Среди муз есть одна, у которой нет никаких отличительных атрибутов. Она просто стоит, опершись о скалу, и задумчиво смотрит вдаль. Это богиня гимнов богам и ораторов, которыми славилась Древняя Греция, Полигимния.
И наконец, была своя муза у астрономов и звездочетов — Урания. У ног ее — круг земной, а в руках деревянный циркуль, которым пользовались астрологи для определения места звезд на небесном своде.
Все музы любили жить у горы Геликон. Там были прекрасные тенистые рощи, прохладные пещеры и посвященный им источник Гиппокрена. Стоит искупаться в его «фиалково-темных водах», как сами собой в душе рождаются чудесные песни. Этот источник выбил своим копытом крылатый конь Пегас.
На Олимп музы приходят в свите Аполлона. Он ударяет по золотым струнам кифары, музы начинают петь и плясать. И все боги пускаются в пляс, распевают песни и поют гимны самим себе.

Колосс Родосский

После победы над титанами боги-олимпийцы стали делить землю — ее долины, реки, горы, острова, чтобы потом, на землях, посвященных им, люди построили самые красивые храмы и самые главные жертвенники. Гелиос в это время выполнял свою работу — мчался на солнечной колеснице по небу, и боги о нем... забыли! И когда, выполнив свой ежедневный труд, он пришел на Олимп за своей долей, оказалось, что боги все поделили и ничего ему не оставили. Разгневался Гелиос, пожаловался Зевсу на жадность богов.
Задумался Зевс: как быть, ведь добровольно никто не отдаст ни пяди. Но Зевс ведь может все! Он сразу придумал, как сделать, чтобы никому не было обидно. Взметнулись волны Эгейского моря, и из его пучины поднялся прекрасный остров Родос с удобной гаванью, плодородной землей, на которой появились тучные поля, виноградники и оливковые рощи.
Родосцы верили, что благодаря заботам Гелиоса на острове так хорошо жить, что Гелиос, каждый день пролетая над своим островом, далеко в море замечает галеры врагов и не подпускавших к берегу, но открывает путь купеческим кораблям. Мирно жил Родос. Но 2300 лет назад на остров высадились войска сына правителя Малой Азии Полиокрета. Чтобы разрушить стены крепости, он построил гигантскую осадную башню — гелеополиду, снабженную катапультами, площадками для десанта, перекидными лестницами. Три тысячи пятьсот воинов стали продвигать ее к стенам.
Но Гелиос и на этот раз пришел на помощь. Башня опрокинулась. Множество воинов погибло. Полиокрет, бросив гигантское сооружение, бежал с острова. А родосцы решили в честь своего бога-покровителя воздвигнуть на берегу гигантскую статую. Они призвали скульптора Хареса. Он сделал модель статуи: Гелиос стоял, прочно опираясь ногами о землю, в левой руке он держал ниспадающий плащ, а правую приложил ко лбу, зорко вглядываясь в даль.
Основой тридцатишестиметровой статуи послужили три массивных столба, скрепленных, железными балками на уровне плеч. Эти столбы должны были прятаться в основании ноги и покрывала будущей статуи. На столбах закрепили каркас и стали покрывать его чеканными листами бронзы. Целых двенадцать лет рос колосс на берегу гавани. И все это время никто его не видел, потому что, как только на каркас прикрепляли очередной ряд бронзовых листов, подсыпали окружавшую колосс насыпь, сделанную для того, чтобы мастерам удобно было подниматься вверх и работать. И лишь когда огромный холм убрали, родосцы увидели своего бога-покровителя, сверкающего, как солнце. Голову его украшал лучистый венец. Сияющий бог был виден за десятки километров от острова. Молва об этом чуде света распространилась по всему античному миру.
Но всего через полвека сильное землетрясение разрушило все города на Родосе. Рухнуло и чудо света... «Это случилось от зависти, охватившей богов Олимпа», — решили жители. Они попытались вновь поднять колосса. Даже царь Египта прислал им в помощь мастеров и бронзовые листы. Но ничего не вышло. Колосс остался лежать на боку. Путешественники подходили, удивлялись: даже большой палец руки удавалось обхватить далеко не каждому человеку!
После падения колосса счастье изменило Родосу. Его захватывали персы, христиане, арабы. Тысячу лет пролежала расколотая гигантская статуя Гелиоса у входа в гавань, пока нуждавшийся в деньгах арабский наместник не продал его одному купцу. Девятьсот верблюдов понадобилось ему, чтобы погрузить все бронзовые листы и увезти их на переплавку.
А Колосс Родосский даже после своей гибели продолжал обрастать легендами. Говорили, что он первоначально возвышался над входом в гавань и был так велик, что между его ног свободно проходили самые большие корабли.

Знаки зодиака

Солнечный путь — то пространство неба, которое на своей колеснице преодолевает Гелиос — солнце, — греки назвали зодиакальным. А значит это — «звериный круг». Этот круг поделен на 12 частей, по числу месяцев. И в каждой части на этом годовом пути находятся созвездия, названные именами разных животных. Вот почему «звериный круг».
Согласно греческой мифологии, у каждого из двенадцати богов Олимпа есть свое любимое созвездие. Живут они там в своих небесных дворцах, оттуда слетаются пировать на Олимп или отправляются на землю, чтобы поучаствовать в жизни и делах людей. Поэтому кроме рисунка, символизирующего название созвездия, рядом изображали главный атрибут бога.
Овен (апрель) сопровождал голубь Афродиты (Венеры). Рядом с Тельцом (май) «ставили» жреческий треножник Аполлона. Возле Близнецов (июнь) рисовали черепаху — любимицу Гермеса (Меркурия). Рак (июль) спокойно сидел под крыльями орла — спутника Зевса (Юпитера). Около Льва (август) стояла обвитая змеей корзина Деметры (Цереры). Дева (сентябрь) держала два факела, а за ними виднелась шапка Гефеста (Вулкана). Рядом с держащим Весы ребенком (октябрь) изображали спутницу бога войны Ареса (Марса) волчицу. Скорпиону (ноябрь) сопутствовала собака богини-охотницы Артемиды (Дианы). О том, что Стрелец (декабрь) любимое созвездие богини домашнего очага Гестии (Весты), напоминала лампа с ослиной головой. Козерог (январь) не расставался с павлином супруги Зевса-громовержца Геры (Юноны). Водолей (февраль) был небесным владением Посейдона (Нептуна), а потому рядом с ним было изображение дельфина. И наконец, созвездие Рыбы (март) неусыпно «сторожила» сова Афины (Минервы).
И в древности, и ныне считают, что созвездие, под которым родился человек, имеет магическое значение для его характера и судьбы.

Откуда лавровый венок?

Лаврами и сегодня венчают победителей — поэтов, музыкантов, шахматистов. Когда же самые талантливые стали «пожинать лавры»?
...Однажды Аполлон встретил сына Афродиты (Венеры) Эрота, которого со времен Древнего Рима чаще всего называют Амуром. Тот натягивал на лук тетиву. Аполлон посмеялся над юным богом: «Как неловко ты действуешь...»
Обиделся Эрот и стал думать, как отомстить Аполлону. Он увидел, что Аполлон направляется в лес, где живет прелестная нимфа Дафна. И Эрот сразу же придумал способ мести. В его колчане рядом лежали стрелы любви и стрелы ненависти, которыми он без промаха поражал сердца богов и людей. Ведь недаром говорят: «От любви до ненависти один шаг».
Стрелой любви он поразил Аполлона, а нимфу — стрелой ненависти и отвращения. Аполлон увидел Дафну. Сердце его запылало любовью. Он подошел к девушке. А Дафна бросилась от него бежать.
— Я же бог солнца, сын Зевса, целитель и благодетель людей! — воскликнул Аполлон и бросился вдогонку. Он не понимал, как можно его, Аполлона, не любить! Но чем больше разгоралась любовь в сердце бога, тем сильнее бушевало в сердце нимфы отвращение. Дафна стремительно убегала, прыгая через камни и ручьи, продираясь сквозь колючий кустарник. Наконец силы ее иссякли, и она стала молить своего отца, речного бога Пенея, чтобы тот лишил ее красоты, лишь бы избавиться от ненавистного Аполлона. Бог внял просьбе дочери. Она вдруг почувствовала, как руки и ноги ее немеют, тело покрывается древесной корой, а волосы становятся зеленой кроной. Подбежавший Аполлон коснулся ладонью коры и почувствовал последние удары сердца нимфы, которая превратилась в лавровое дерево.
Долго стоял Аполлон перед лавровым деревом.
— Пусть же венок только из твоей зелени украшает мою голову! — воскликнул он. — Украшай отныне своими ветвями и мою золотую лиру, и мой колчан со стрелами. Пусть никогда не вянет твоя зелень, о лавр! Стой же вечнозеленым!
Лавровым венком в Древней Греции стали украшать головы победителей Олимпийских игр, великих поэтов. Обычай венчать лаврами сохранился навсегда.
А солнечный бог Аполлон отверг любовь другой нимфы, Клитии. Она перестала есть, а пила только росу. Глаза ее от зари до зари следовали за солнцем. Мало-помалу тело нимфы превратилось в растение с широкими листьями, а лицо в цветок подсолнуха, который и поныне поворачивается в течение всего дня вслед за движением солнца по небу.

Двуликий Янус

На Римском форуме, где располагались самые важные храмы и общественные здания, было сооружение, похожее на две арки, опирающиеся на колонны, покрытые бронзовой крышей. В каждой из арок — тяжелые дубовые резные ворота. Это было святилище, посвященное Янусу. Имя бога происходит от слова «ворота». Римляне почтительно называли его Янус Патер — «Отец ворот».
Когда римские легионы уходили на войну, одни из ворот храма распахивались, открывая суровый лик бога. Мимо него шагали на войну солдаты, потрясая щитами и копьями. На все то время, что шла война, ворота оставались открытыми.
Но вот война завершалась. Победители возвращались с триумфом. Распахивались ворота с противоположной стороны храма. И триумфаторы строем проходили мимо второго лика Януса. С окончанием войны створки обоих ворот захлопывались. Но римляне так часто вели войны, что за тысячу лет существования храма его ворота полностью закрывались лишь дважды.
Но двуликость Януса не была подобна двуличию людей. Великим богам не перед кем было лицемерить! Один лик его был обращен в прошлое, другой — в будущее. Янус считался в Риме даже важнее и величественнее, чем Юпитер (Зевс)! При обращении к богам имя его призывалось первым. Считалось, что когда-то он был главным небесным божеством. Утром открывал небесные врата, выпуская солнце на небо, а вечером запирал их после того, как солнце возвращалось на ночь. Но потом эту обязанность он передал Юпитеру, а сам занял не менее почетную должность владыки всех начал и начинаний.
Под его покровительством находились все входы и выходы — частных домов, храмов, городских ворот. Именем Януса, призываемого жрецами, начинался каждый день, месяц, год. Приступая к любому делу, люди славили двуликого бога. Вот почему и войны римляне начинали с прохождения строя легионов мимо храма Януса.
Именем Януса называли первый день нового года и весь первый месяц — януарий — наш январь.
В первые дни януария устраивался большой праздник. Ему приносились жертвы в виде медовых пирогов, вина, плодов. Люди желали друг другу добра и дарили сладости как пожелание того, чтобы весь год проходил счастливо, сладко. В дни праздника законом были запрещены всякие ссоры и раздоры. Ведь Янус, глядя на ссорящихся, мог сменить милость на гнев и ниспослать плохой год для всех.
На время праздника первым лицом государства становился главный жрец, которого называли «царь священнодействий». Самым важным его действом было принесение в жертву богу белого быка.

Филемон и Бавкида

— Гостю надо дать кров, пищу и спокойный, без страха за свою жизнь, сон — такой закон велел соблюдать Зевс. Он сам был покровителем гостеприимства. Нередко отправлялся на землю проверить, как следуют люди его воле, а чтобы не быть узнанным, превращался в усталого путника, покрытого пылью дальних странствий. Однажды он вместе со своим сыном, быстроногим Гермесом, сошел на землю Фригии.
Постучали путники в одну дверь, в другую — всюду им отказывали в ночлеге. Наконец они подошли к покосившейся хижине, где жили бедняки Филемон и Бавкида. Хозяева радушно отворили дверь перед путниками. Но нечем было их угостить. И тогда Филемон и Бавкида решили пожертвовать единственным гусем, который крякал тут же, в комнатке, на земляном полу, и бросились его ловить. А гусь проковылял к Зевсу и спрятался меж его ступней.
— Сохрани гуся, добрая женщина, — сказал Зевс Бавкиде. — А еды у нас хватит на всех.
Оглянулась хозяйка и увидела на столе кушанье на блюде, вино в кубках.
Затрепетали от испуга хозяева, спросили гостей, кто они. Зевс им открылся и сказал:
— Я исполню любое ваше желание. Филемон и Бавкида были стариками, но
продолжали нежно любить друг друга. И желание их было вот какое:
— Сделай, о Зевс, так, чтобы мы умерли одновременно.
— Идите вслед за нами, — велел Зевс. Старики последовали за богами на высокую гору и увидели оттуда, что все дома, хозяева которых отказались приютить Зевса и Гермеса, в наказание были затоплены водой. А на месте их убогой хижины вырос мраморный храм.
— Вы будете хранителями этого храма, — сказал Зевс. И боги исчезли.
Еще долго-долго, до глубокой старости, не зная голода и болезней, прожили Филемон и Бавкида. Однажды они сидели рядом у храма и вдруг заметили, как тела их начинают превращаться в древесные стволы. Поняли старики, что это наступает их последний час, нежно простились друг с другом и умолкли навеки. Они превратились в два прекрасных дерева, корни которых сплелись под землею. Так и стояли два вечнозеленых стража у ступеней храма, пока время не разрушило его.

Поверженный Фаэтон

Лишь однажды порядок, заведенный Гелиосом, был нарушен. И произошло это по вине сына Фаэтона. Он был смертным, потому что матерью его была земная женщина Климена. А случилось вот что.
Однажды сказали Фаэтону:
— Мы не верим тебе. Ты сын простого смертного, а не бога солнца Гелиоса.
Бросился к матери Фаэтон, стал требовать:
— Скажи мне правду!
— Клянусь, это правда. Войди во дворец Гелиоса, спроси его сам!
Предстал Фаэтон перед Гелиосом, со слезами на глазах стал просить, чтобы бог доказал перед всей вселенной его превосходство. Гелиос, тронутый горем сына, пообещал сделать все, что в его силах, и даже поклялся выполнить его первое желание, каким бы оно ни было. И тогда Фаэтон попросил отца позволить ему хотя бы один день поуправлять золотою колесницей.
— Безумный, ты просишь невозможное! — воскликнул Гелиос. — Даже бессмертные боги не устоят на моей колеснице. Сам Зевс-громовержец не в силах управлять ею. А ты всего-навсего смертный, хотя и сын бога! Вначале дорога так крута, что даже мои крылатые кони с трудом взбираются по ней. Посередине она идет так высоко над землей, что даже мною порою овладевает страх, когда я смотрю вниз. А потом дорога круто спускается к океану. И только моя рука в силах сдержать коней, чтобы они не понесли! Дорога узка. Если ты уклонишься в сторону, то ждут тебя рога грозного Тельца, стрела Кентавра, чудовищные Скорпион и Рак. Я не хочу твоей гибели и не могу отказать в просьбе, ибо дал клятву. Откажись сам...
Но Фаэтон настаивал на своем.
— Хорошо, я исполню твою просьбу. Но думал, что ты разумнее, — печально сказал Гелиос и повел сына к колеснице, потому что уже приблизилось утро и крылатые кони нетерпеливо били копытами.
— Сын мой, не гони лошадей, — давал Гелиос последние наставления. — Держи крепче вожжи. Сами побегут мои кони. Дорогу ты ясно увидишь по колее. Она пересекает все небо. Не поднимайся слишком высоко, чтобы не сжечь небо, не опускайся слишком низко, ибо ты опалишь землю. Не уклоняйся ни вправо, ни влево.
Надел он на сына свой сияющий венец, передал в руки вожжи, сам намазал лицо юноши волшебной мазью, чтобы предохранить от пламени, вылетающего из конских ноздрей.
Фаэтон, гордясь тем, что явится перед всей вселенной на золотой колеснице, смело взял вожжи. Но кони, почувствовав неопытную руку, сразу понесли, сбиваясь с обычного пути. Испуганный Фаэтон забыл все наставления отца. Колесница сошла с колеи и подъехала так близко к Скорпиону, что тот замахнулся на Фаэтона своей страшной клешней. Испуганный юноша выпустил вожжи, и кони понеслись с ужасающей быстротой. Они приблизились к земле. Трава стала сохнуть, деревья загораться земля трескаться. Пламя охватило города и горы — двуглавый Парнас, величественный Кавказ. Высыхали моря, превращаясь в песчаные пустыни. С тех пор жители Африки, кожа которых обуглилась от пламени, навсегда стали черными. Даже великий Нил испугался и спрятал свой исток в таинственную пещеру.
Наконец Гея-Земля громко воскликнула: — О, величайший из богов, Зевс-громовержец! Неужели я должна погибнуть от прихоти мальчишки? Неужели погибнет царство твоего брата Посейдона? Смотри: Атлас уже едва выдерживает тяжесть небес. И небо и дворцы богов могут рухнуть. Неужели все вернется в первобытный хаос?! О, спаси от огня то, что еще осталось.
Властелин богов решил залить огонь водою. Но туч не было! Тогда, чтобы спасти вселенную от гибели, он взял свои громоносные стрелы и поразил ими юношу. Фаэтон пронесся подобно падающей звезде и упал, мертвый, в воды реки Эридан, далеко от родины. Нимфы нашли бездыханного Фаэтона и предали его прах земле.
Пораженный горем, Гелиос закрыл свой сияющий лик ладонями и перестал освещать землю. Лишь пламя пожаров не давало вселенной погрузиться во мрак. Но повелел Зевс вновь собрать разбежавшихся по небу огнедышащих коней, починить колесницу и совершать обычный путь.
А сестры Фаэтона, Гелиады, в течение четырех месяцев не покидали его могилы, оплакивая кончину брата. Тронутые их жалобами и слезами, боги превратили стройных девушек в деревья. Слезы, продолжавшие капать с этих деревьев, превращались в прозрачные капли янтаря.
...Само же слово «фаэтон» осталось во всех европейских языках, в том числе и в русском. Только теперь именем юноши, не сумевшего справиться с солнечной колесницей, называют всего лишь легкую коляску или автомобиль с откидывающимся верхом.

Селена, Эос, Гелиос

До того как родились боги, во всем мире жили титаны — без времени, без дня и ночи. Только титана Гипериона устраивала тьма. До того как родились боги, во всем мире жили титаны — без времени, без дня и ночи. Только титана Гипериона устраивала тьма.
Ведь имя его означало «Сияющий», «идущий вверх». Он все время рвался ввысь и прокладывал дорогу свету, чтобы по ней было удобно передвигаться его детям. А детей было у Гипериона трое: Селена — сияющая холодным светом луна, Эос — утренняя заря и горячий Гелиос — солнце.
Не спеша отправляется Селена на колеснице, запряженной быками, в путь по ночной дороге и движется среди своих бесчисленных детей — звезд. В красивой прическе Селены холодным светом сияет серп. Это таинственный и волшебный свет. Лунными ночами обращают люди к Селене слова заклятий. А полнолуние — самое лучшее время для колдовства.
Но вот алеет восток. Блекнут звезды. Уходит с дороги света Селена, потому что приближается время, когда помчится, поскачет по ней ее горячий, светлый брат Гелиос. На востоке Часы в образе дев уже отворили ворота и впрягли в золотую колесницу крылатых коней, изрыгающих пламя. Богиня утренней зари Эос уже летит, летит вперед, сопровождаемая легким ветерком. Вот почему римляне называли Эос именем Авроры, что означает «легкий ветерок». Эос (Аврора) касается вершин гор, мраморных колонн, и они розовеют в предутреннем свете. Так Эос провозглашает приближение нового дня.

Но вот из золотого дворца, расположенного на самом дальнем востоке, на берегу океана, выходит Гелиос и отправляется в путь по дороге света. За ним следует свита — Дни, Месяцы, Годы и Века. Как только появляется Гелиос — просыпается все живое. Его лучи помогают расти деревьям и травам, домашним животным и птицам.
Люди почитали Гелиоса не меньше, чем самого Зевса.
Бог солнца мчался в своей колеснице все выше и выше — к зениту. Освещая вселенную, он видит все, что происходит, даже самое сокровенное и тайное. В глубокой тени не укрыться от него. Лучи Гелиоса проникают в самые мрачные подземелья. Люди называют Гелиоса всевидящим и обращаются к нему, желая что-либо узнать. Горе преступникам, на которых падет луч Гелиоса. Они слепнут... Даже богам не удается скрыть от бога солнца свои неблаговидные делишки. Ведь это он, Гелиос; подсказал богине плодородия Деметре, что дочь ее Персефону украл и унес в свое подземное царство Аид.
В полдень колесница, запряженная горячими конями, достигает зенита и устремляется на запад, к закату. Уставая, краснеют кони и сам Гелиос. Наконец, они достигают Солнечных ворот, за которыми скрывается царство мрака. Там ждет уже бога и всю его свиту золотой челн, выкованный Гефестом. Челн несет по волнам океана Гелиоса на самый дальний восток, ко дворцу с золотым троном, украшенным драгоценными каменьями. Там бог и его свита отдыхают до следующего утра.
А на небесную дорогу вновь выезжает колесница Селены...

Психея и Эрот (дорога к счастью)

А безутешная Психея отправилась на поиски любимого. Немало бед, испытаний пришлось ей перенести. Мстительная богиня Афродита, мать Эрота, всюду преследует Психею, заставляет выполнять самую трудную работу. Однажды богиня велела бедной Психее отправиться в мрачное царство Аида к его жене Персефоне за ящиком с красотой. Она была уверена, что Психея не сможет дойти до цели, а если дойдет, то Персефона не отпустит ее назад, на землю.
Так бы все и случилось. Но встретилась по пути в Аид старая вещунья, которая подсказала Психее, как попасть в подземное царство. Она предупредила путницу, чтобы та, получив ящик, не поддалась любопытству еще раз, ни в коем случае не открывала его. Все в точности выполнила Психея. Она уговорила Харона переправить на лодке через реку мертвых, усмирила трехглавого Кербера, угостив его пирогом с медом. А Персефона сразу же отдала ей ящик с красотой, не стала задерживать Психею.
Но, выйдя на свет, забыла Психея все добрые советы. Решила, что, если возьмет чуточку красоты для себя, ничего худого не случится. Она открыла ящик и... упала замертво.
Вырвался из него пар и усыпил Психею. Хорошо, что Эрот к тому времени успел улететь от матери и найти любимую. Своею стрелою он разбудил Психею и велел побыстрее отнести ящик Афродите. Сам же помчался к Зевсу, чтобы вымолить у него разрешение на брак с Психеей.
Громовержец даровал Психее бессмертие, созвал на свадебный пир богов. От союза этой любви родилась дочь, которой дали имя Блаженство.

* * *

И поныне люди видят в Психее символ человеческой души, которая живет в мире с добром и красотой. Художники не раз обращались к этому поэтичному мифу, изображая Психею в виде девушки с крыльями бабочки. Сохранилось много античных камей с изображениями божественных влюбленных, Психеи и Эрота. Камеи обычно дарились на свадьбу молодым супругам, как залог любви и согласия.
В литературе и искусстве божественного возлюбленного Психеи чаще всего называют на римский лад — Амур.

Психея и Эрот

Не было на земле девушки нежнее, изящнее и прелестнее, чем Психея. Ведь само имя ее означало «душа» и «бабочка». Говорили, что если для рассказа о красоте любой женщины можно подобрать слова, то прелесть Психеи не поддавалась описанию простого смертного.
И жители страны, где отец девушки был царем, и чужестранцы, привлеченные слухами о ее дивной красоте, толпами собирались, чтобы только взглянуть на нее. Увидев, они преклоняли перед нею колени, воздавали такие почести, как будто перед ними была богиня красоты. Наконец, люди так в этом уверились, что перестали посещать храмы Афродиты, не приносили больше жертв богине. Зато Психею осыпали цветами.
Мучимая ревностью к счастливой сопернице, Афродита решила ее наказать. Она призвала к себе сына, крылатого бога любви Эрота, и приказала ему отомстить девушке, велела внушить чувство любви к человеку, недостойному ее. Но, увидев Психею, Эрот полюбил ее и не смог причинить ей вреда.
А девушке и так было нелегко. Сестры ее повыходили замуж за юношей царского рода. Лишь Психея, окруженная толпами поклонников, не находила себе супруга. Удрученный этим царь-отец обратился за советом к оракулу Аполлона. Тот приказал оставить дочь одну на скале, где она должна ждать своего суженого. Супругом ее будет бессмертный, внушающий страх не только людям, но и богам своими жестокостью и коварством, своими крыльями, как у хищной птицы. Царь отвел любимую дочь на скалу и оставил ее там одну. Обливаясь слезами, стала ждать Психея своей участи.
Вдруг ласковый ветерок, зефир, подхватил и унес девушку. Очутилась она в прекрасной цветущей долине, рядом с великолепным дворцом. Роскошное убранство дворца поразило девушку, но еще больше удивило ее то, что вокруг никого не было. Только ласковые голоса разговаривали с нею, незримые музыканты услаждали слух.
Темными ночами являлся к ней таинственный супруг. Психея слышит его нежный голос, ощущает ласковые руки. Он просит не пытаться узнать, кто он. Лишь только Психея посмотрит на него, настанет конец их блаженству.
Но девушка не могла превозмочь любопытство и нарушила запрет. Однажды, когда супруг уснул, Психея зажгла лампу и взглянула. Невыразимой красоты бог Эрот спал тихо на ложе. Объятая счастьем, Психея наклонилась, чтобы поцеловать его, но горячая капля масла из светильника упала на плечо Эрота, Он проснулся и с горестным упреком улетел. В отчаянии Психея побежала за ним. Но поздно... Он уже на Олимпе, где богиня-мать перевязывает ему плечо и всячески поносит его слишком любопытную жену.

Прометей. Тьма веков одиночества

Не ожидал Прометей такого быстрого отклика на свои слова. Словно падающая звезда прочертила небо — это перед ним предстал Гермес, непривычно серьезный и даже грозный. От имени Зевса посланец богов потребовал, чтобы титан открыл только ему известную тайну: какой срок отмерен судьбой властителю-громовержцу? Кого ему следует опасаться? И еще — как спастись Зевсу от предначертанного? Он грозил Прометею еще большими карами, если тот не откроет тайну.
— Никогда! Лучше мне навсегда остаться прикованным к этой скале, чем покориться тирану! Не узнает Зевс от меня, кто лишит его власти и как избежать ему своего краха!
— Ты думаешь, что до конца испил чашу страданий? — грозно сверкнул очами Гермес. — Но это только начало, если не исполнишь волю Зевса. Одним ударом молнии он низвергнет эту скалу вместе с тобою в мрачную бездну, где без луча света ты будешь томиться и страдать много веков. Но и затем тебя, вернувшегося на свет божий, ждут каждодневные муки, какие неспособно представить ничье воображение.
И тут же почерневшее небо пронзила молния, горы задрожали от удара грома, разверзлась земля, с грохотом поглотив скалу с прикованным Прометеем.
Через много веков Зевс вернул скалу на место. И снова Прометея хлестали дожди, сковывал мороз и жгло немилосердное солнце. Но еще большую муку ниспослал ему Зевс. Каждое утро прилетал к скале могучий орел и выклевывал печень Прометея. За ночь печень заново вырастала. А утром кровавая трапеза орла повторялась. Изнемогал от телесных мук титан, но дух его был непоколебим.
Многое изменилось в мире за это время. Зевс помирился с другими титанами, освободив их из мрачного Тартара. Переменился он и к людям: стал их покровителем, стражем правды и закона среди них. Заглохла его жгучая ненависть к гордому Прометею. Лишь пророчество провидца, упорно скрываемая им тайна будущего тревожила громовержца. Даже речи пришедшей к нему матери Прометея, богини правосудия Фемиды, молившей сжалиться над нею, безмерно страдающей при виде мук сына, не заставили Прометея разомкнуть уста.
Но уже родился и вырос великий герой, которому было суждено освободить Прометея. То был сын Зевса и смертной женщины — мужественный Геракл. Он прославился силой и справедливостью. Ему богами было предначертано свершить двенадцать подвигов.
Во время своих странствий Геракл оказался вблизи Кавказских гор, где томился Прометей. Сердце юноши преисполнилось сострадания при виде мучений титана. И когда в небе появился орел, летевший на очередной кровавый пир, Геракл поднял свой лук и, призвав на помощь стреловержца Аполлона, отпустил тетиву. Меткая стрела пронзила грудь птицы. Камнем рухнул убитый орел в море у подножия скалы.
И тут перед Прометеем вновь предстал быстроногий Гермес. Однако ни обликом, ни речами он не был похож на прежнего. Не было на сей раз ни угроз, ни злобы и ненависти. Мягко и уважительно передал посланец богов просьбу Зевса не противиться более, открыть страшную тайну взамен на его полное освобождение, которого желают и ждут все на Олимпе. И дрогнуло от непривычного обращения сердце титана.
— Пусть остережется Зевс жениться на морской богине Фетиде, — промолвил он, — ибо по жребию вещих мойр, богинь судьбы, родится у них сын, который станет сильнее и могущественнее своего отца, и не пощадит он родителя, кем бы тот ни был.
И тут же Геракл вырвал из груди Прометея железное жало.
Но прежде чем уйти с этого проклятого места, Прометей поднял с земли одно звено рассыпавшейся цепи. С тех пор он постоянно носил на руке железное кольцо со вставленным в него кусочком скалы, на которой так долго мучился.

Прометей

Имя этого титана — Прометей — в переводе с греческого означает «провидец». Этот дар был дан ему матерью, богиней правосудия Фемидой, вместе с чувством справедливости и сострадания к другим существам.
У него были сложные отношения с двоюродным братом — Зевсом. Во время битвы с титанами — титаномахии — он не только вступил с Зевсом в союз против своих сородичей, но и склонил на его сторону Фемиду. По его совету Зевс-громовержец низвергнул во тьму Тартара побежденных врагов.
Зевс, воссев на Олимпе, и не подумал поделиться властью со своими союзниками и помощниками — титанами. Он боялся и ненавидел их, зная силу и могущество этих гигантов. Да к тому же и сам Прометей никогда не угодничал перед богами, не льстил им, не подстраивался под мнение Зевса, а спокойно, с достоинством делал то, что считал нужным.
Как-то в Меконе, когда там устанавливался жертвенный ритуал, между богами зашел спор: какую часть туши животного должны приносить люди в дар богам-олимпийцам? Арбитром выбрали Прометея.
Разделав быка, он разложил части туши в два мешка. В одном была мякоть, прикрытая сверху требухой, а в другом — кости, заваленные толстым слоем жира. Заглянул Зевс в оба мешка и выбрал тот, что с жиром. Разобравшись, Зевс пришел в ярость оттого, что его перехитрил Прометей, и прогремел:
— Так пусть жалкие людишки едят свое мягкое мясо сырым! — и отобрал у людей огонь.
Огорчился Прометей. Он всегда жалел беззащитный род людской, потому что «человек наг и не обут, без ложа и без оружия».
Это он, Прометей, наделил разумом слепых, беспомощных людей, живших в пещерах, научил их строить дома. Он надел ярмо на дикого быка, который стал помогать людям обрабатывать поля. Это Прометей обуздал коня и сделал его послушным человеку. Он дал людям знания, обучил их письму, чтению, счету, умению различать времена года, носить одежду. Прометей подсказал людям, что надо приносить жертвы богам.
Он познакомил человечество с ремеслами. Показал, как добывать из руды металлы, как их обрабатывать и применять в повседневной жизни. И первый корабль построил тоже Прометей. Он оснастил судно и поднял на мачту самый первый холщовый парус, дав возможность человеку покорять морские пространства, познавать мир.
И силу лекарств человеку открыл тоже Прометей. Он показал им целебные травы и растения...
Знал Прометей, что ненавидит верховный олимпиец Зевс «жалких людишек», нечестивцев, посягнувших стать вровень с богами. Он мечтал извести, уничтожить племя человеческое, чтобы заселить потом землю более покладистыми существами.
Лишив людей огня, он обрек их на вымирание от голода и холода! Прометей решил не допустить такой несправедливости. Тем самым он бросил вызов всемогущему громовержцу, прекрасно понимая, чем грозит ему такое самоуправство.
Пришел как-то Прометей в гости к богу Гефесту, в его кузницу. Никто не обратил внимания на то, что в руках его был посох. А посох-то этот был сделан из тростника, полого внутри. Пока хозяин отвлекся, хитрый Прометей вытащил из пылающего горна несколько угольков и, упрятав их в свой посох, удалился.
Угольки эти он передал людям. Те разожгли из искры пламя и вновь обрели огонь, а вместе с ним и жизнь. Могучий Прометей вдохнул в них надежду, которой хотел лишить Зевс.
Неминуема, быстра и страшна была месть Зевса. Призвал он к себе ослушника, провозгласил свой суровый приговор и отдал Прометея в руки своих верных слуг. Они, не знающие жалости и сострадания, Сила и Власть, призваны были отвести предавшего олимпийцев на самый край света, в далекие горы Кавказа, где никогда не ступала нога человека. Суровые мрачные скалы на многие века должны были стать местом горького, одинокого обитания гордого титана, чтобы понял он, каково обманывать Зевса.
Жестокое испытание выпало и на долю Гефеста, молчаливо следовавшего за необычной процессией. Он должен был собственноручно приковать своего друга Прометея к скале. Сердце кузнеца разрывалось от жалости и печали, но не смел он ослушаться сурового громовержца:
— Крепче стягивай оковы! — приказывала безжалостная Сила Гефесту, — не жалей врага Зевса!
Стиснув зубы, Гефест своим огромным молотом приковал цепями к скале руки и ноги Прометея. Кажется, по всей земле разносились гулкие удары его молота. Притихла природа, пораженная невиданной жестокостью, и несправедливостью.
Слуги Зевса потребовали, чтобы бог-кузнец пронзил грудь Прометея несокрушимым острием и навеки прибил титана к скале. Ни звука, ни стона не вырвалось из уст страдальца. Гордое молчание могучего титана вызвало еще большую ярость у Зевсовых слуг — Власти и Силы.
Им мало было видеть физические муки недруга. Они стремились уничтожить его и морально.
— А теперь жди, помогут ли тебе твои смертные, которым ты отдал дары, похищенные у богов! Они забыли тебя, как скоро забудут все. Придется тебе самому подумать, как освободиться от оков!
Лишь оставшись один, стал стонать Прометей, сетовать на свою судьбу. Но сожаления о свершенном не было в его речах. Он проклинал жестокость и несправедливость своих врагов-олимпийцев, печалился о бесплодных, мучительных днях и столетиях, которые ждут его.
Услышав эхо ударов Гефестова молота, стенания Прометея, примчался на своей колеснице вещий старец Океан и нежные дочери его — океаниды, сестры жены Прометея. Со слезами на глазах взирали они на муки бедного титана.
Океан — брат отца Прометея — молил племянника покаяться перед Зевсом, покориться его власти. Он готов был мчаться на Олимп, чтобы просить богов о милости к страдальцу. Быть может, сам Зевс выслушает его, сменит гнев на милость.
Но тверд духом был гордый титан. Не склонит он своей главы перед палачами. Не верит он и в то, что слова в его защиту помогут. Они могут для самого Океана обернуться бедами и преследованиями.
— Беги отсюда, спасайся сам от гнева тирана! — просил Прометей. — Мне помочь невозможно, а сам ты можешь пострадать...
Умчался Океан на своей крылатой колеснице. А нежные океаниды продолжали внимать прерываемому стенаниями рассказу Прометея о том, в чем его «вина», о бездушных и коварных богах, о неумолимом и мстительном Зевсе.
— Но лишь я знаю, что не бесконечны мои муки, — воскликнул Прометей, — как не вечно и владычество Зевса! Настанет день, когда и его повергнут в ничтожество, когда лишится он не только власти, но и поклонения. Сбудется проклятие отца его Крона! Тогда-то он сам узнает разницу между властью и рабством!
В ужасе отпрянули океаниды, умоляя его не богохульствовать, пожалеть себя. Но стоял на своем Прометей. Знал он, что недолго властвовать Зевсу над богами. Знал, когда и почему падет его владычество.

Посейдон (Нептун)

Жребий был брошен, и брат Зевса Посейдон, которого римляне назвали Нептун, получил во владение огромное, бескрайнее и бездонное морское царство. Взял он в руки свое единственное оружие — трезубец на длинной рукоятке, в три шага преодолел расстояние от Олимпа до моря. Взмахнул трезубцем, вздыбились волны морские, открыли чудесную колесницу с упряжкой из трех коней. И унесла его колесница в пучину вод морских, туда где стоял, да и по сей день стоит, наверное, прекрасный дворец. Стаи диковинных рыб сопровождали своего владыку. Веселые дельфины играли вокруг колесницы.
Грозное и волшебное оружие — трезубец. Когда Посейдон мчится на колеснице по морю, волны расступаются и играют вокруг. Но стоит ему взмахнуть трезубцем, и начинается страшный шторм, который не щадит ни простых моряков, ни героев, дерзнувших отправиться в далекое плавание. Стоит Посейдону ударить трезубцем о скалу, и та разлетается на части. А когда бог выходит на сушу, там, где он ударяет трезубцем, возникают источники, но вода в них похожа на морскую.
Много божеств окружает Посейдона. Самый мудрый и почтенный среди них — Нерей. Он знает все тайны будущего. И Посейдон, смиряя божественную гордость, часто следует его мудрым советам. Вот почему морской шторм, каким бы ни был он сильным, в конце концов стихает и сквозь мрачные тучи проглядывает солнце.
У Нерея было пятьдесят дочерей-нереид. Они беззаботно пели и играли на морском берегу. Посейдон однажды увидел их и полюбил самую красивую — Амфитриту. А ее испугал грозный вид синекудрого жениха, и она убежала на край света, туда, где на своих плечах держал небесный свод титан Атлант, осужденный на эту вечную муку громовержцем Зевсом. Горе охватило Посейдона, потерявшего следы самой прекрасной из нереид. Но тут из морских волн вынырнул веселый дельфин и поплыл перед тройкой коней, указывая Посейдону путь. Так и не удалось Амфитрите спрятаться на краю света. Привез ее Посейдон в свой дворец, сделал ее морской богиней.
Но у синекудрого Посейдона, равного по красоте Зевсу, и столь же прекрасной Амфитриты рождались дети, которых боялись люди и не любили боги. Первым родился Тритон, который поселился в морских глубинах. Он дул в раковину, и от ее звуков разыгрывался шторм, не меньший, чем от взмаха трезубца Посейдона. Потом на свет появилось несколько великанов, среди которых были Антей, которого никто не мог победить, потому что он черпал силы от земли, и одноглазый циклоп Полифем и египетский царь Бусирис, убивавший всех иностранцев. Одним из сыновей Посейдона стал и крылатый конь Пегас...
Но Посейдону мало было владеть судьбами людей на море. Он стал искать землю, на которую не распространялась власть олимпийцев. Лишь у самого края земли нашел он остров Атлантиду. Там стал царить он и его потомки

Фисба и Пирам

Юные Пирам и Фисба жили в соседних домах, но родители не позволяли им встречаться. В стене, разделявшей их дворы, была щель. Днем они глядели в эту щель друг на друга, а когда темнело, разговаривали друг с другом. Однажды они уговорились встретиться ночью, в уединенном месте, у могилы царя. Первой пришла туда Фисба и увидела страшную львицу с окровавленной мордой. Фисба бросилась бежать, обронив покрывало. Львица схватила это покрывало, разорвала в клочья, измазала кровью и ушла в ночь.
Запоздавший на свидание Пирам в лунном свете увидел следы огромного зверя, белое покрывало в крови.
«Фисба погибла! Из-за меня!» — решил Пирам и заколол себя кинжалом.
Тем временем возвратилась к месту свидания девушка. Она увидела тело возлюбленного и, не желая пережить его, убила себя тем же кинжалом.
Рядом с гробницей росло тутовое дерево с белыми ягодами. От крови влюбленных ягоды покраснели — навсегда.
Такова история «Ромео» и «Джульетты» античных времен..

Пигмалион

Имя Пигмалион пришло к нам из древнегреческой мифологии. Так звали талантливого кипрского скульптора. Был он замкнут, нелюдим, терпеть не мог женщин, считая их болтливыми, суетными, мешающими мужчине заниматься серьезными делами существами. Поэтому он не женился, не создал семьи.
Как-то в тиши своей мастерской сделал Пигмалион из белой слоновой кости статую прелестной девушки. Долго он любовался своей работой и сам не заметил, как влюбился в изваяние. Ему уж казалось, что статуя улыбается, смотрит в его глаза дивным, завораживающим взором. Художник принес ей в дар драгоценное ожерелье и браслеты, одел в роскошные одежды, а голову украсил венком из цветов.
С тех пор затосковал Пигмалион. Ни в чем не находила отрады его душа. Лишь о прелестной красавице, творении своих рук, думал он.
И решил художник обратиться за помощью к богине любви Афродите. Он молил дать жену, такую же прекрасную, как статуя. Жарким пламенем вспыхнул жертвенный костер перед изображением богини, словно она сама давала ему знак, что молитва услышана.
Полный надежды, отправился Пигмалион домой. Зашел в мастерскую и, пораженный, остановился. Ему показалось, что румянец окрасил щеки, живым блеском засияли глаза статуи. Ожило, обрело плоть и кровь изваяние. С приветливой улыбкой шагнула девушка с постамента навстречу своему создателю.
Так Пигмалион обрел любимую жену, о которой молил Афродиту. Миф не сохранил для нас сведений о том, были ли они счастливы, не была ли юная женщина такой же суетной и болтливой, как все прочие. Почему же современный драматург Б. Шоу назвал свою пьесу о лондонской жизни именем древнегреческого художника? Да потому, что нелюдимый ученый-филолог «вылепил» из замарашки настоящую прекрасную леди, а потом, как и его древний прототип, влюбился в нее.

Лето и Ниоба

Крепко любили близнецы, Аполлон и Артемида, друг друга. Но так же сильно они были привязаны к своей матери Лето. За любую обиду, нанесенную ей, готовы были страшно мстить.
Возгордилась царица Фив Ниоба. Увидела она однажды, что люди направляются к алтарю принести жертвы Лето, и воскликнула:
— Я так же красива, как Лето, но знатнее ее. У Лето мать — простая титанка, а мой дед сам Зевс! У Лето всего двое детей, а у меня семь сыновей и семь дочерей. Воздайте же божественные почести мне!
Люди послушались, и алтарь Лето остался пустым. Горько заплакала Лето от обиды. А в сердцах Аполлона и Артемиды вспыхнула ярость на ту, что осмелилась обидеть их любимую мать. И помчались боги в Фивы — искать обидчицу.
Ниоба сидела окруженная своими детьми и любовалась ими. Вдруг раздался свист стрелы. И один из сыновей пал к ее ногам мертвым.
Снова засвистели стрелы. Все сыновья и шесть дочерей мгновенно умерли от стрел Аполлона и Артемиды. Последняя, седьмая дочь прижалась к матери. И несчастная Ниоба взмолилась:
— О, Лето, ты победила меня! Оставь мне хотя бы одну дочь! Пощади ее, о, великая Лето!
Но напрасны запоздалые просьбы. Артемида уже отпустила тетиву лука, и стрела поразила последнюю, седьмую дочь Ниобы. От горя и ужаса окаменела Ниоба. Лишь глаза ее продолжали жить и источать слезы, которые водами чистого родника стекают по ее окаменевшему телу на землю. Ниобу стали изображать на саркофагах как символ скорби матери. Ее судьба — символ неожиданного удара судьбы.

Лайлапс

Зевс время от времени давал своему сыну Гефесту трудные задания. То велит изготовить металлических воинов, то пса-робота. И бог кузнецов мастерски исполнял любую работу. Сделанный из меди механический барбос удался на диво: слушался хозяина, умел выслеживать дичь и громко лаять. В отличие от обычной собаки он был бессмертным и непобедимым. Ему дали имя Лайлапс.
Пес весьма пригодился Зевсу, когда Громовержец спрятал похищенную им африканскую принцессу Европу. Лайлапс грозно рычал и никого не подпускал к возлюбленной Зевса, а заодно и ей самой не давал убежать из пещеры. Позже прекрасная Европа подарила пса царю Крита Миносу. Тот страдал от ужасной болезни и даже медный Лайлапс не смог отвлечь его от мрачных мыслей.
К счастью, на остров прибыла знаменитая це-лительница Прокрида и сразу же вылечила Миноса. В благодарность он подарил ей копье, бьющее без промаха, и Лайлапса. С этими подарками Прокрида уехала домой, в греческие Афины. Совершенно ненужное ей копье и пса она отдала мужу Кефалу.

Однажды произошло несчастье — Кефал метнул копье, и оно попало в Прокриду, спрятавшуюся в кустах. Афиняне не стали разбираться, случайно или нет царь убил свою жену, и прогнали его из города.
Царь-изгнанник вместе со своим верным псом прибыл в город Фивы. Его появление здесь оказалось очень своевременным. В Тев-месской пещере, где когда-то пряталась Европа, поселился страшный лис-людоед, с которым никто не мог справиться. Только непобедимому Лайлапсу это было по силам. Кефал указал ему на вход в пещеру и скомандовал: «Взять его!»
Лис был творением богов. Они сделали так, чтобы этого зверя никто не смог догнать. Но и пес был сделан олимпийскими небожителями. И, согласно их воле, он должен нагнать любую дичь. Как же разрешить эту невыполнимую задачу?
Зевс решил поступить так: превратил лиса в камень, а Лайлапса отправил на небо. Так появилось созвездие Большого Пса.

Дионис

Дионис был одним из младших сыновей Зевса. Родился он, как и некоторые другие дети громовержца, необычайным образом. Случилось все так. Зевс полюбил, конечно же тайно от Геры, дочь фиванского царя Кадма. Глубокой ночью спускался к прекрасной Семеле. Он так ее любил, что однажды даже поклялся перед нею, земной женщиной, нерушимой клятвой богов на воде, взятой из реки Стикс в царстве Аида:
— Выполню любое твое желание!
Зевс надеялся удержать в тайне свою любовь до тех пор, пока у Семелы не родится сын. Но Геру невозможно было обмануть. Конечно, она обо всем узнала — и о любви Зевса, и о клятве, данной им Семеле. Гера приняла облик старой кормилицы Семелы и стала ей говорить о том, что, может быть, это совсем не Зевс спускался к ней с Олимпа и клятва самозванца над холодной водой Стикс ничего не значит.
— Попроси его явиться во всем своем блеске, — посоветовала лжекормилица. Она ведь знала, что любой смертный обратится в пепел, когда Зевс явится вооруженный громами и молниями.
— Явись ко мне во всем блеске, о Зевс! — взмолилась терзаемая сомнениями Семела.
Зевсу пришлось — он ведь дал великую клятву! — явиться во всем своем блеске. Засверкали молнии, огонь охватил дворец. Семела сгорела, но Зевс все же успел выхватить младенца из пламени. Чтобы Гера не добралась до беззащитного крохи мальчика, громовержец... зашил его в собственное бедро! Через три месяца Зевс выпустил сына на свет и назвал его Дионисом. Он стал самым веселым богом на Олимпе. А римляне называли его Вакх, Бахус.
Таким образом Дионис (Вакх) стал дважды рожденным.
«Так дважды дозревает виноградный сок!» — говорили греки. И действительно, сначала сладким соком наполняются грозди. Когда виноград созревает, из него выжимают сок и наполняют амфоры. И в этих амфорах виноградный сок второй раз вызревает, превращаясь в ароматное вино.
Но юный Дионис еще не знал, что ему суждено стать богом винограда. Его преследовала мстительная Гера. Она желала во что бы то ни стало убить мальчика. Посланец Зевса Гермес всякий раз ухитрялся в самый последний миг вырвать Диониса из рук Геры и, наконец, отнес его к богине Кибеле, перед которой Гера была бессильна.
Кибела научила Диониса с ранних лет управлять колесницей, запряженной тиграми и пантерами. В девять лет он уже был хорошим охотником и мог обогнать даже зайца.
Однажды юный бог после удачной охоты стал купаться в реке. Рядом в воду плюхнулся бородатый, козлоногий забияка, сатир Ампелий. С этого часа они подружились и не расставались до тех пор, пока дикий бык не поднял сатира на рога. Желая воскресить друга, Дионис полил его раны напитком богов — амброзией. Но сатир превратился в виноградную лозу, а божественный нектар, которым поливал его Дионис, придал винограду его опьяняющие свойства. Вакх (Дионис) сорвал с этой лозы гроздь и, выжимая из нее сок, сказал!: «Друг, отныне ты будешь самым верным и могущественным лекарством против человеческих бед!»
Отправился Дионис путешествовать по разным странам с виноградной лозой в руках.
Там, где он проходил, появлялись виноградники...

Дедал и Икар

Дедал был всем известен как непревзойденный художник, скульптор и зодчий. Люди говорили, что возведенные им здания останутся на века, а статуи, высеченные из белоснежного мрамора, — как живые. Дедалу помогал Тал, сын его сестры. Талантливый юноша всех поражал своей самобытностью. Пошла молва, что, возмужав, ученик превзойдет учителя. Горько было мастеру сознавать, что минет его слава. И решил он устранить Тала со своего пути. Как-то заманил он племянника на высокую скалу и столкнул юношу вниз. Узнали афиняне о злодеянии и изгнали Дедала из города.
Нашел себе пристанище мастер на острове Крит, у могущественного сына Зевса и Европы царя Миноса, который высоко ценил его золотые руки. Немало прекрасных произведений искусства создал он здесь. И еще построил Дедал знаменитый Лабиринт с такими запутанными ходами, что попавший в его галереи рисковал никогда из них не выбраться.
В этот Лабиринт Минос заключил сына своей жены, ужасного человекобыка Минотавра.
Одно тяготило душу мастера. Жил он на острове на положении царского пленника, которому разрешалось делать прекрасные вещи лишь для самого Миноса. Честолюбивый правитель сделал все, чтобы Дедал не мог покинуть Крит, чтобы ни один владыка на земле не стал обладателем подобных шедевров.
С горечью думал о своей участи Дедал, сидя на берегу моря. Никогда не увидеть ему родины! Не выбраться ему отсюда! Единственный путь — водный — закрыт царскими кораблями. И тут взор его упал на птицу, что оторвалась от скалы и, размеренно взмахивая крыльями, полетела в сторону моря. Вот она уж далеко от берега, превратилась в маленькую точку.
«Небо! — озарило мастера. — Оно не принадлежит Миносу. Там, в вышине, жестокий царь не сможет меня удержать!»
С того дня стал Дедал собирать птичьи перья, много перьев. Ведь задумал он покинуть остров вместе с подросшим сыном — веселым и беззаботным Икаром.
В потайном месте, чтобы никто не видел, Дедал конструировал, а потом делал невиданные крылья. Скрепил перья льняными нитками, залил расплавленным воском. Совсем как у птиц получились крылья.
Когда все было готово, сказал Дедал сыну: — Сегодня, мой мальчик, мы с тобой покинем остров. Полетим как птицы, как никто еще из людей не летал. Только молю тебя, будь осторожен. Не спускайся слишком низко к волнам: от их брызг перья отяжелеют и ты не сможешь лететь. И близко к солнцу не поднимайся: от жара растопится воск, распадутся крылья. Лети за мной, не отставая.
Продели они руки в петли на крыльях и взлетели ввысь. Люди, оставшиеся внизу, махали им руками, думая, что это летят боги.
Остался позади постылый остров-тюрьма Крит, миновали они острова Делос и Парос. Чувство полета пьянило, потому Дедал все чаще оборачивался, чтобы увидеть, все ли в порядке у сына. Но веселый Икар решил, что в небе ему все доступно. Он то взмывал выше облаков, то камнем падал вниз, забыв о предупреждении отца. В восторге от овладения пространством взлетел Икар к самому солнцу. Опалил его Гелиос своими лучами, растопил воск. Разлетелись перья, гонимые ветром. Жалобно вскрикнул Икар и рухнул в морскую бездну. Увидел Дедал, что нет сына рядом, стал звать его, но не дождался ответа. Лишь птичьи перья на гребнях волн рассказали отцу о печальной участи сына. Проклял мастер злой рок и себя самого за неосмотрительно принятое решение состязаться с птицами.
Полетел Дедал дальше один и вскоре приземлился на Сицилии, где правил царь Кокал, принявший прославленного мастера с почестями.
Тело юного Икара волны прибили к берегу, где славный Геракл нашел его и похоронил. А та часть Эгейского моря, где погиб юноша, в его честь называется Икарийским морем.

Горгоны

Вид горгон настолько ужасен, что человек не может вынести этого зрелища. У горгоны зелёная сморщенная кожа, покрытая твёрдой блестящей чешуёй. Из ее пасти вываливается длинный и узкий раздвоенный язык. Вместо волос на голове горгоны извиваются шипящие змеи. Золотые перья на крыльях очень гремят, когда она летает. Ее медные когти острые, как кинжалы.
По представлениям древних греков, горгоны жили в мифической стране Гиперборея, по ту сторону северного ветра (Борея), на берегах реки Океан, которая омывает землю. Её географическое местоположение, возможно, север или северо-восток Европы.
Горгоны не всегда были отвратительными монстрами. Когда-то они были красивыми девушками, потом горгона Медуза оскорбила богиню Афину, соблазнив в одном из её храмов бога моря Посейдона. Афина пришла в ярость и превратила сестёр в безобразных существ. Герой Персей убил Медузу с помощью богов, вручивших ему отполированный до блеска медный щит и острый меч. Отсекая голову Медузы мечом, он смотрел на её отражение в щите, как в зеркало. Отрубленную голову Медузы Персей спрятал в свою волшебную сумку. Он доставал её и показывал своим врагам, когда хотел наказать их и превратить в камень.

* * *

Медуза - смертная горгона. В переводе ее имя означает «стражница». В одних мифах говорится, что только она из трех сестер могла взглядом превращать людей в камень, в других сказано, что все три сестры обладали такой силой. Сестрам горгоны медузы - Сфено и Эвриале - было предназначено разделить её ужасную судьбу. Обе эти горгоны были бессмертными и в некоторых вариантах мифа - менее отвратительными, чем их сестра. Имя Сфено в переводе означает «могучая», а Эвриала - «далеко прыгающая».
Вход в мрачное логово горгон был усыпан обломками каменных статуй - окаменевших останков тех, кто стал жертвой страшного взора горгоны Медузы. Но не только люди, даже животные превращались в камень, когда на них смотрело это ужасное чудовище.

Гиацинт

Прекрасным был сын царя Спарты юный Гиацинт. Красотой своей и добрым, веселым нравом пленял он сердца не только людей, но и богов. Часто сам Аполлон спускался на землю, чтобы вместе со своим молодым другом поохотиться в густых лесах или посостязаться в ловкости, силе, гимнастических упражнениях, в которых были так искусны спартанцы.
Как-то они решили выявить, кто из них дальше метнет тяжелый бронзовый диск. Долго соревновались, но ни один из них не мог победить другого. И вот собрал все свои силы Аполлон, прямо к солнцу взвился блестящий диск, а затем падающей звездой устремился к земле. Бросился Гиацинт к месту, где должен был упасть диск, чтобы не мешкая вновь запустить его в небо и доказать свою силу. Но упавший диск отскочил от земли и со страшной силой попал прямо в голову Гиацинту. Обливаясь кровью, упал юноша на зеленую траву.
Быстрее ветра мчался к поверженному другу Аполлон. Положив его темнокудрую голову на свои колени, пытался остановить кровь. Но тускнеют ясные глаза Гиацинта, бледнеет его прекрасное лицо, и вот уж, подобно вянущему под лучами солнца цветку, безжизненно поникло его чело.
Горе и отчаяние охватили Аполлона, невольного виновника смерти друга. Он даже проклял свое бессмертие, не дающее ему возможности вместе с Гиацинтом сойти в царство мертвых. Горькие слезы скорбящего бога пролились на окровавленные кудри умершего любимца.
Из этого-то соединения крови и слез и вырос на зеленом лугу алый цветок. Посвятил его Аполлон другу своему и назвал его именем, чтобы всегда помнили люди о прекрасном юноше.
Центром культа Гиацинта стал город Амиклы. Ежегодно в июле проходили там трехдневные празднества — гиацинтики, посвященные Аполлону и его другу. В первый день приносились печальные заупокойные жертвы богам, а затем начинались спортивные состязания, веселые гулянья в честь Аполлона.

Гефест

По древним сказаниям земной огонь происходит от огня небесного и прячется он внутри вулканов, которые время от времени извергают его. И греки, олицетворяя эту грозную стихийную силу природы, сложили миф о Гефесте, которого римляне назвали Вулканом. Все огнедышащие горы на земле мы называем латинским именем этого бога.
Гефест — сын Геры и Зевса. Родился он тщедушным и хромым. ...В маленьком, колеблемом дуновением ветерка огоньке спички трудно разглядеть всепожирающее пламя лесного пожара. Вот и Гера не заглянула в будущее Гефеста. Устыдилась она уродца и сбросила его с Олимпа. Долго летел он, пока не ударился о воды океана.
Жизнь сброшенного с Олимпа бога спасли дочери Океана нереиды. Остался Гефест навсегда хромым. Но зато у него были сильные, с могучими мышцами руки, которые играючи били огромным молотом по наковальне, и ловкие пальцы, которые могли превращать золото в не сравнимые ни с чем по красоте и изяществу украшения. На дне океана, во дворце Посейдона, он устроил свою первую кузницу и своими изделиями одарил нереид.
Но не проходил у Гефеста гнев на мать, так жестоко с ним поступившую. Решил он ей отомстить. Выковал красивый золотой трон и отнес на Олимп. А сам сразу же перенесся в свою кузницу. Гера села на трон, но встать не смогла! Трон-то оказался с секретом. Тысячи невидимых нитей привязали ее к сиденью. Разорвать их мог только сам Гефест.
Зевс отправил своего посланца «крылоногого» Гермеса, чтобы тот уговорил Гефеста вернуться на Олимп и избавить мать от наказания. Но сердце Гефеста все еще было переполнено обидой и злобой. Отказался он выполнить просьбу громовержца. Тогда Зевс отправил к Гефесту веселого бога винограда и вина Диониса. Он напоил Гефеста вкусным хмельным напитком, который вытеснил из сердца все плохие чувства. Сел Гефест на осла, въехал на Олимп и позволил Гере встать с хитроумного трона.
Но вести полную удовольствий жизнь на Олимпе он не захотел, вернулся в свою кузницу, которая пряталась в недрах огнедышащего вулкана Этна. Гора часто содрогается. В ее недрах слышны глухие удары. Это работают гигантскими молотами подручные Гефеста — одноглазые великаны киклопы. Много заказов богов выполнил он в своей кузнице. Для Аполлона изготовил стрелы, которые без промаха поражали цель, а потом возвращались сами в его колчан. Он сделал колесницу для солнечного бога Гелиоса и еще множество других прекрасных вещей.
Гефеста можно считать самым первым изобретателем. Он выковал себе механических помощников, которые раздували огонь, качая мехи. И людей он обучил кузнечному искусству.
Так что за внешним уродством может скрываться светлый ум и великий талант.

Гестия

Свой родной дом, семью люди — на разных языках, во многих странах — называют домашним очагом, хотя давным-давно никто в домах не разводит открытый огонь на «огнище». А когда-то домашний очаг был центром семейной жизни. Огонь его считался священным. В язычках пламени, в поднимавшемся над ним дымке витала богиня Гестия — хранительница домашнего уюта, мира, спокойствия в семье. Это была самая добрая из богинь.
Древних богов, как и людей, обуревали страсти: они любили, ненавидели, ссорились между собой, участвовали в войнах людей. А Гестия сказала своему брату Зевсу, что она решила посвятить себя охране людских семей:
— Клянусь твоей головой, Зевс, что так оно и будет.
И сдержала свою клятву. А за это даровал Зевс Гестии то преимущество, что во всех домах, у всех семейных очагов ей приносили первую жертву. Долгое время в честь Гестии не строили даже специальных храмов, потому что считалось — миролюбивая богиня незримо присутствует у каждого алтаря.
Когда в Греции возникли города-полисы, в них стали сооружать как бы общегородские «очаги» — алтари, в которых поддерживался огонь мира и согласия. Такой алтарь находился в центре главного общественного здания — пританея. Возле него собирались самые влиятельные граждане, чтобы решать все важные проблемы. У алтаря Гестии принимали иностранных послов и устраивали в их честь пиры. В афинском пританее под «охраной» богини были даже государственная печать, ключи от города, казна и архив.
Афиняне нередко покидали свой город, чтобы поселиться в другом месте или построить новую крепость. И там они в первую очередь строили алтарь. На алтаре Гестии в Афинах они возжигали светильник и бережно переносили на новое местожительство. И огонь, взятый в родном городе, давал свет и тепло новым очагам.
О Гестии говорили, что у нее, как у огонька, нет ни тела, ни образа. Она также изменчива, как язычок пламени. Но все равно ей воздвигались статуи. Лишь немногие сохранились до наших дней. Ее изображали в длинной тунике, прихваченной поясом, на плечи накинут плащ, на голове покрывало, а в руке — светильник с рукояткой в виде... ослиных ушей. И на праздники, посвященные ей, выводили ослов. Отчего же им такая честь? Это было как бы напоминание об услуге, оказанной Гестии ослом одного из весельчаков-силенов.
Однажды Приап, веселый полубог полей, увидел спящую в тени деревьев богиню. Игр покорила красота Гестии. И полубог стал подкрадываться к богине, чтобы ее поцеловать, совсем забыв о том, что она дала обет безбрачия ради того, чтобы полностью отдаться служению людям. Пасшийся рядом осел силена возмутился: как, мол, смеет Приап обижать такую уважаемую богиню. Он принялся так громко кричать, что разбудил всех богов на Олимпе, и Приапу пришлось позорно бежать. Вот почему лампу Гестии украшают ослиные уши.

Гермес

На горе, в тенистом гроте, жила нимфа Майя, дочь Атланта, держащего на своих плечах небосвод. Именем этой нимфы был назван самый лучший весенний месяц. Так он и называется поныне — май.
В этом гроте рано утром и родился Гермес. К полудню он сбросил пеленки, вышел из пещеры и увидел черепаху. Гермес выпотрошил ее ножом, приладил к панцирю семь струн, которые сделал из бараньих кишок. Получился сладкозвучный музыкальный инструмент. Под аккомпанемент он спел песни, сначала в честь своего рождения, затем в честь папы Зевса и мамы Майи. Но тут младенцу захотелось мяса. Он положил самодельную кифару в свою колыбель, надел крылатые сандалии и в мгновение ока перенесся туда, где паслось стадо прекрасных коров Аполлона. Хитрец привязал к хвостам коров метелки из тростника и погнал их. Коровы шли, размахивали хвостами и заметали свои следы. Потом Гермес взял их за хвосты и задом наперед утащил в пещеру. Там он изжарил двух коров, основательно пообедал, а потом вернулся к своему жилищу, проник туда через замочную скважину и как ни в чем не бывало улегся в колыбельку, прижимая к себе самодельную кифару.
Аполлон целый день искал свое стадо. Он даже подошел к пещере, но забираться в ее глубины даже не подумал, ведь следы, как ему показалось, благодаря хитрости Гермеса, вели не в пещеру, а из нее! Он все же догадался, кто воришка, и, полный гнева, ворвался в грот Майи, потребовал у Гермеса, чтобы тот вернул стадо. А хитрец ответил:
— Я еще маленький для того, чтобы выкрасть целое стадо. Если ты вздумаешь об этом рассказать богам, они же тебя засмеют!
Но Аполлон выхватил Гермеса из колыбели и понес его на суд Зевса. И перед Зевсом Гермес стал отрицать свою вину. Он ведь еще не знал, что Зевс всезнающ и всеведущ. Обман не удался. Зевс потребовал, чтобы обидчик вернул стадо хозяину. Пришлось подчиниться и вести Аполлона в пещеру. Пока тот пересчитывал коров, Гермес принялся играть на самодельной кифаре. Аполлон пришел в такой восторг от инструмента, что стал просить Гермеса отдать ему кифару. Гермес сообразил, что может заключить выгодную сделку:
— Готов отдать кифару за твоих коров. Аполлон согласился на такой обмен.
А пока он сам опробовал так дорого доставшийся ему инструмент, Гермес успел сделать из тростника пастуший рожок и стал играть теперь уже на нем. И от рожка Аполлон был в восторге.
— Готов отдать рожок за твой жезл и умение предвидеть, — тут же сказал Гермес.
Аполлон согласился и на эту сделку.
Ловкость, с какой Гермес увел из-под носа у Аполлона коров, сделала его покровителем воров. Дерзость, с какой он, лежа в колыбельке, защищал свое неправое дело и, если бы не Зевс, конечно же переспорил бы Аполлона, привела к тому, что своим покровителем его стали считать адвокаты. Но Гермес еще с пеленок научился заключать выгодные сделки! Поэтому он стал самым любимым богом торговцев, а заодно и путешественников. Ведь купцам приходилось из дальних стран приводить караваны с заморскими товарами. На скульптурных изображениях он обычно держит в руке кошелек с деньгами.
На крылатых сандалиях Гермес в мгновение ока мог перенестись куда угодно. Зевс сделал его своим посланцем. Он исполнял все повеления отца-громовержца. Иногда Гермес даже жаловался: «Нет бога несчастнее меня: у меня столько дел и обязанностей! С утра я должен вымести зал, где пируют боги, потом отправляюсь выслушивать поручения Зевса и ношусь словно скороход между Олимпом и землей!»
А римляне назвали Гермеса Меркурием.

Гера

Когда началась жестокая и долгая битва богов-олимпийцев и тиранов, Рея схватила свою самую любимую дочь Геру и унесла ее далеко-далеко от места сражения. Она спрятала Геру у седого титана Океана, который в битву не вмешивался. Вдали от шумного Олимпа росла она, хорошела и набиралась мудрости. Океан нередко «ссорился с супругой своей Тефидой. Гера ловко и быстро мирила их. Люди прознали об этом и нарекли Геру богиней семейного очага, покровительницей семьи.
«Громогремящий» Зевс увидел однажды Геру, ее лицо, красота и сила пленили его, и он не мог не влюбиться. А Гера не обращала на него внимания. Что было делать Зевсу?.. И громовержец пошел на хитрость. Он превратился в белого голубка, уселся юной богине на плечо и стал что-то ворковать ей на ухо. Гера погладила белые перышки птички. А голубок в тот же момент превратился снова в царя всех богов. Этот поступок покорил сердце женское, и Гера согласилась стать женою Зевса. Отныне — величественная и прекрасная — она воссела рядом с Зевсом на троне. Как и Зевс, она властвует над громами и молниями. Съезжает Гера с Олимпа на серебряной колеснице с золотыми колесами, запряженной парой бессмертных коней. Римляне называли ее Юнона.
Всеведущий Зевс, однако, не знал, какой у его супруги упрямый, властный и ревнивый характер. На совете богов она была единственной, кто позволял себе спорить с громовержцем. Однажды это так разозлило Зевса, что он подвесил строптивую жену на золотой цепи между небом и землей, да еще подвязал к ногам две тяжелые наковальни. Однако наказание было недолгим. Сердце Зевса смягчилось, освободил он Геру и снова посадил рядом с собою на трон. А вся Греция в честь этого божественного примирения стала праздновать «дни священного брака». Наказание характер Геры не изменило.

Гарпия

Гарпии - безобразные полуженщины-полуптицы, пахнущие гнилью. Эти чудовища постоянно испытывают голод, поэтому кожа у них иссушенная, мертвенно-серого цвета. У неё лапы и крылья грифа, а голова и туловище - человеческие. Волосы лохматые и спутанные испачканы грязью, как и всё её тело. Уши заострённые и оттопыренные, нос длинный крючковатый, усеянный бородавками. У гарпии есть и руки, и крылья. Каждый палец вооружён длинным острым медным когтем.
(В некоторых мифах гарпии описываются как чудовища с когтями льва и ушами медведя).

Гарпии не могут умереть от голода, потому что они бессмертные существа. Где бы они ни оказались, они оставляют после себя грязь и зловоние. О гарпиях рассказывают самые древние греческие мифы, в них они олицетворяют страшную мощь штормов и бурь. Также считалось, что они похищают души мёртвых и уносят их в подземный мир.
В одном из мифов говорится, что изгнанные из Фракии гарпии пролетали над полуостровом Пелопоннес и одна из них, обессилев, упала в реку. В память об этом событии река получила название Гарпис.
Гарпии обитали во Фракии и были изгнаны оттуда аргонавтами. После этого они нашли постоянное убежище на двух островах в Ионическом море, к западу от Греции, которые позднее были названы Строфадскими (Строфадес).

* * *

Слепой царь Финей обладал даром предвидеть будущее. Он рассердил Зевса, невольно выдав людям тайные планы богов. В наказание Зевс наслал на него гарпий. Они пожирали всю еду со стола, и царю грозила смерть от голода. Слепого Финея спасло прибытие аргонавтов. Странствующие греческие герои обещали ему помочь, а от него просили совета. Финей устроил для гостей роскошный пир, но вскоре с неба налетели отвратительные визжащие гарпии. Они кружили над столом и хватали лапами еду. У двух аргонавтов, братьев Зета и Калаида, были мощные крылья. Они вынули оружие, полетели за гарпиями и прогнали их.

Вриколакос

Вриколакос - это мертвец, ставший вампиром. Вриколакосы хорошо известны на всей территории Греции. На острове Крит их чаще называют катакано. Известно, что мертвые тела разлагаются, но на их телах не видно никаких следов тления. Их тела выглядят распухшими, они толще, чем были при жизни. Считается, что они раздуваются от выпитой крови. Несмотря на то что вриколакосыи находились под землёй несколько лет, у них краснощёкие лица. В отличие от многих вампиров вриколакосы могут выходить на солнечный свет без вреда для себя, хотя активнее они ночью. Считается, что они не умеют плавать.
Откуда же появлялись эти существа? В Греции в течение многих веков существовал обычай, возникший из-за того, что на островах было мало земель, подходящих для устройства кладбищ. Через три года после похорон покойника могилу вскрывали, чтобы сделать новое захоронение. Если оказывалось, что за это время тело не сгнило, считалось, что это - вриколакос. Человек становился вриколакосом по разным причинам: например, если он жил порочной жизнью, если на него было наложено проклятие или, если через его ещё не погребённое тело перепрыгнет кошка.
Пойманного вриколакоса погребают повторно на пустынном острове, чтобы он не смог вернуться на прежнее место обитания.
Вриколакоса может обнаружить и уничтожить субботник (тот, кто родился в субботу и поэтому обладает особой праведной властью) и его собака-призрак. Если вы увидите одинокую собаку, будьте с ней ласковы, поскольку субботник остаётся невидимым и следит за своей любимой собакой, о чём вы даже не догадываетесь.

Веста и весталки

И у римлян была богиня очага и огня, горевшего в нем. Но она мало походила на греческую Гестию. Легенды о ней и вера в ее чудесные возможности возникли задолго до того, как в Риме узнали о греческих богах, так понравившихся им.
Римскую богиню звали Веста. Ей воздавалось больше почестей, чем Гестии. В Риме был построен в честь Весты специальный храм, в котором хранились городские святыни. Священный огонь поддерживался посвятившими себя богине жрицами-весталками. Их было всегда шесть. Их выбирали среди девочек не моложе шести и не старше десяти лет.
В появившихся, много веков позднее женских монастырях первые десять лет они были послушницами-ученицами, следующие десять лет — жрицами, а потом десять лет занимались обучением других весталок. Но если христианские монахини оставались за стенами обители на всю жизнь, весталки по истечении тридцати лет становились свободными.
Трудно, конечно, было девочкам, а потом девушкам в расцвете сил отказываться от удовольствий мирской жизни...
Одиннадцать веков просуществовала эта каста жриц. Они обязаны были наблюдать за тем, чтобы огонь в алтаре не потух. Это считалось величайшим несчастьем для всего государства. Если такое случалось, они добывали огонь при помощи «зажигательного» (увеличительного) стекла, так как всякий другой огонь, кроме небесного, считался нечистым. Но в первый день нового года огонь на короткое время нарочно гасился и как можно скорее снова возжигался. Этот юный огонь нового года разносили по домам.
Жрицы-весталки носили белые одежды, повязку на голове и покрывало. Они пользовались большим почетом. Им всегда верили на слово, не требуя клятвенных подтверждений. В город весталки выходили, сопровождаемые почетным эскортом из ликторов со связками прутьев на плечах. Если весталкам попадался на дороге преступник, которого вели на казнь или в тюрьму, жрица могла даровать ему жизнь или свободу. Где бы они ни появлялись, им всегда отводили самые почетные места. А в домах в их честь сооружалось самое первое от входа помещение — вестибул.
Человека, оскорбившего весталку, забивали розгами до смерти!
Но горе было весталке, если она нарушала свой «монашеский» обет. Виновную несли через весь город в закрытых носилках. Толпы на улицах при этом должны были сохранять мрачное молчание. Носилки выносили на особое место, называвшееся Полем преступников. Там грешницу ожидала уже подготовленная глубокая и обширная могила. Туда ставились кровать, зажженная лампа, хлеб, вода, сосуд с молоком и немного масла. Прибыв на место казни, ликторы открывали носилки, главный жрец читал гимн всем богам. Затем весталка, укрытая длинным покрывалом, спускалась в могилу, которую тотчас закапывали...

Афродита (Венера)

Боги рождались чудесным образом. Вот как появилась Афродита. Помните, как жестоко ранил своего отца Урана Кронос? Страдая от жестокой раны, взметнулся вверх Уран. Капли крови его упали в море. Они смешались с пеною волн и долго носились по поверхности воды, пока эту пену не прибило к острову Кипр. Из пены вышла богиня несравненной красоты. Там, где ее ступни касались земли, сразу вырастали благоухающие цветы. Все подчинялись чарам любви, которые она излучала: и люди, и птицы, и животные, и растения, и даже боги. Только три богини — Афина, Гестия и Артемида — не подчинились ее могуществу.
У нее были золотые венок и украшения, сиявшие как солнце, воздушные одежды и пояс, в котором заключены все чары любви. Люди, до появления Афродиты не обращавшие внимания на свою внешность — грубые, одетые в козлиные шкуры, — преображались. Черты их лиц стали благороднее, тела — стройнее. Они теперь заботились о своей внешности, украшали себя.
Самым любимым сыном Афродиты был вечный мальчишка-шалун Эрот, вооруженный луком и маленькими стрелами. Эти стрелы несли в сердца людей любовь или ненависть. А сопровождали ее всегда три богини: Аглая — «сияющая», Евфросина — «чистомыслящая», Талия — «цветущая». Греки называли этих богинь, помощниц Афродиты, хариты, а римляне дали им имя грации. Сегодня, подчеркивая изящество человека, мы часто восклицаем: «Как он грациозен!»
А «пенорожденную» Афродиту римляне назвали Венерой. Тысячи скульптур и картин посвящены Венере. И среди них одно из самых знаменитых произведений искусства всех времен — статуя Венеры Милосской, хранящаяся в парижском Лувре.
На вечернем небе первой загорается яркая звезда — планета Венера.

Афина (Минерва)

У Зевса страшно разболелась голова. Он попросил самого мастеровитого бога Гефеста раскроить ему череп и посмотреть, что там внутри происходит. Гефест выполнил просьбу Зевса. Он ведь знал, что Зевс бессмертен и с головой все скоро снова будет в порядке. Из расколотого черепа вышла вдруг «могучая дочь могучего отца» Афина, в полном расцвете сил, в доспехах и одеждах.
Светлокудрую голову ее венчал шлем. На этом шлеме был изображен сфинкс — символ божественного разума. (Ведь Афина вышла из вместилища разума своего отца, из головы Зевса.) А над забралом шлема — восемь мчащихся во весь опор коней. Это значило, что мысли ее так же быстры, как эти кони. Грудь ее прикрывала эгида — панцирь, делавший богиню недосягаемой для стрел даже Эрота. Складки туники ниспадали до самой земли. В правой руке она держала копье. Афина была богиней справедливой войны — за свободу и честь. А в другой руке она несла щит. Как и все у Афины, щит этот был прекрасен. На одной стороне его была изображена битва людей с женщинами-воительницами — амазонками, а на другой — битва богов и титанов.
Так родилась воинственная, но справедливая, мудрая богиня Афина.
Римляне называли ее Минерва.

Артемида (Диана)

Артемиду, сестру Аполлона, римляне звали Диана. На древнегреческих статуях и римских копиях с них они очень похожи друг на друга лицом. На сохранившейся до, наших дней статуе, одной из самых красивых, Артемида в легкой, развевающейся тунике стремительно бежит рядом с быстроногой ланью. За плечами у нее, как и у Аполлона, лук и колчан со стрелами. Такую красивую одежду, лук и стрелы вручил ей сам Зевс. Он сделал ее покровительницей охоты и охотников. Аполлон был ярок и красив, как солнце. А богиня охоты была прекрасна и таинственна как луна. А еще Зевс предоставил Артемиде свиту, чтобы она не носилась по лесам в одиночестве. Шестьдесят нимф сопровождали ее на охоте, а еще двадцать заботились о ее обуви и собаках.
Время от времени Артемида приходила к любимому брату в Дельфы, и там, возле знаменитого оракула, Аполлон услаждал ее слух игрой на лире. А в лесах она жила в гротах у звенящих ручьев. И горе простому смертному, бросившему на богиню нескромный взгляд.
...Однажды юный Актеон охотился в лесу с товарищами. Он погнался за зверем и оказался возле грота, где в это время отдыхала Артемида и ее подружки-нимфы. Пораженный красотою богини, Актеон застыл на месте и стал во все глаза смотреть на нее. Разгневанная богиня плеснула на голову Актеона пригоршню воды и сказала:
— А теперь иди. И если сможешь, похвались, что видел купающуюся Артемиду.
Актеон дотронулся до головы и почувствовал, что на затылке у него выросли рога. Тронул лицо — а оно превратилось в оленью морду. Уши и шея удлинились, руки вытянулись в тонкие ноги с копытцами. Он подбежал к берегу реки и увидел в ней отражение оленя, в которого превратился. Он бросился бежать, чтобы найти товарищей и поведать о своем несчастье. Но собаки, не узнав хозяина, бросились на Актеона. Друзья выпустили смертоносные стрелы. Возвращались они домой радостные от удачной охоты. И не догадывались, что несли на плечах не окровавленную тушу лесного зверя, а собственного друга.

Аргус и Ио

Однажды Гера не увидела Зевса на троне и стала его искать. Она обратила взор на движущееся у самой земли темное облако. «Уж не там ли Зевс?» — подумала богиня и стала рассеивать облако. А Зевс и в самом деле, прячась под облаком, преследовал царскую дочь Ио, изгнанную отцом из дома по воле его же, Зевса! Увидев, что облако рассеивается, он сразу понял, что это дело рук Геры, и превратил Ио в белую корову. А Гере сказал, что просто любуется этим красивым животным.
— Подари ее мне, — сказала Гера.
Зевсу ничего не оставалось, как выполнить эту просьбу. И богиня увела соперницу, вынужденную теперь ходить на четырех ногах. Сторожить Ио богиня поручила стоглазому чудовищу Аргусу. Когда два его глаза спали, остальные девяносто восемь бдительно смотрели вокруг.
Зевс призвал Гермеса и попросил найти способ выручить Ио. Гермес спустился на землю неподалеку от Аргуса, стал пасти овец и наигрывать на флейте. Чудовищу было очень скучно. И Аргус попросил Гермеса сесть поближе. Хитрец расположился рядом и стал наигрывать колыбельную. Аргус впервые закрыл все свои глаза и глубоко уснул. Гермесу только это и надо было: одним ударом меча отрубил голову Аргусу.
Гера очень огорчилась, оттого что потеряла такого верного слугу. Она собрала все глаза чудовища и поместила на хвост птицы. Так что роскошный хвост павлина украшают глаза Аргуса.
А на Ио, которая была все еще коровой, Гера наслала слепня. Долго убегала Ио от укусов слепня, пока не упала без сил на берегу Нила, в Египте. Лишь там она снова превратилась в девушку. И египтяне стали воздавать ей почести под именем Исиды. Вот как греки объясняли происхождение великой египетской богини.

Асклепий (Эскулап)

Аполлон был карающим, насылающим на людей чуму и другие страшные болезни. Но гнев он быстро сменял на милость и тогда исцелял болезни и исправлял им самим же нанесенные беды. Он передал свои целительные силы в руки сына Асклепия, которого римляне называли Эскулапом. Вот история его рождения.
...Очень любил Аполлон нимфу Корониду. Но подлетел однажды к нему белый ворон и нашептал на ухо, что изменила богу его жена с простым смертным. Кара разгневанного бога не заставила себя ждать. Аполлон убил нимфу и превратил ее в черную ворону. И ворон-доносчик тоже по его воле стал черной, мрачной птицей. С тех пор, как говорят, обе эти птицы посвящены Аполлону.
Но за несколько мгновений до гибели Коронида родила Аполлону сына Асклепия. Бог понял, что ревность его была напрасна, но поздно...
Сына своего Аполлон отнес кентавру Хирону, мудрому и доброму воспитателю героев, умеющему лечить многие болезни. Дочь Хирона была пророчицей, она предсказала:
— Расти для блага мира, дитя. Многие смертные будут обязаны тебе жизнью. Ты будешь обладать даром даже воскрешать умерших. Но, сделав это раз против воли богов, ты навлечешь на себя гнев Зевса, и его громовые стрелы поразят тебя!
Асклепий вырос и стал великим врачом, талантом превзошедший и своего отца Аполлона, и учителя Хирона.
Однажды, когда бог сидел у постели больного, явилась змея и обвилась вокруг его палки. Он убил ее, но тотчас появилась другая змея, неся во рту какую-то траву. Она натерла этой травой мертвую змею, та воскресла и уползла. На полу осталась лишь ее старая кожа. Асклепий понял: змея возродилась, сбросив кожу, значит, и тело больного может возродиться от чудесной травы. И он бросился вслед за змеями. Долго он шел по их следам, пока не нашел траву, возвращающую жизнь.
Сын критского царя Миноса маленький Главк гонялся за мышью и упал в бочку с медом. Отец нашел его мертвым. Асклепий дал в руки странника живительную траву и направил его во дворец царя. Благодаря этой траве мальчик воскрес. Потом он вернул жизнь Ипполиту, сыну героя Тесея, растоптанному собственными лошадьми. Все больше гневался Зевс на Асклепия, нарушавшего установленный порядок: смертные должны без возврата отправляться в царство Аида.
Асклепий знал о гневе Зевса. Но всякий раз риск потерять собственную жизнь отступал перед долгом врача.
Однажды зазнайка Капаней похвалился, что он, вопреки воле Зевса, сожжет прекрасный город Фивы, и стал взбираться на крепостную стену. Зевс поразил его молнией. Но Асклепий вернул Капанею жизнь. Этот поступок переполнил чашу терпения Зевса. Сбылось предсказание дочери кентавра Хирона. Асклепий, выступивший против воли богов, был убит громовой стрелой Зевса и вознесся на Олимп, навсегда покинув землю.
В городе Эпидавре построили в честь Асклепия знаменитый храм, который окружала священная кипарисовая роща. Толпы больных стекались сюда со всей Греции, ища исцеления от всевозможных напастей и болезней. Прежде чем просить совета у Асклепия через его жрецов, пилигримы подвергались посту, омовениям и священным очищениям. Затем они должны были провести ночь в храме, где бог являлся им во сне и давал наставления, которые потом истолковывались жрецами. В Греции было множество храмов, посвященных Асклепию. Храмы эти строились возле целебных источников.
И римляне воздавали Асклепию, названному ими Эскулапом, большие почести. Когда страшная чума, свирепствовавшая три года, грозила опустошить страну, верховный жрецы решили, что нет другого средства, как послать за Эскулапом в Эпидавр. Бог благосклонно выслушал посланцев и отпустил вместе с ними в Рим свою змею, которая всегда обвивала палку, на которую Асклепий (Эскулап) опирался. Как только корабль со змеей прибыл в Рим, эпидемия тотчас прекратилась.
И сегодня символ медицины — змея» обвившаяся вокруг жертвенной чаши, та самая змея Асклепия, владевшая тайной травы бессмертия.
На немногих скульптурах, сохранившихся со времен Древней Греции и Древнего Рима, Асклепий (Эскулап) изображается приятным и улыбающимся. Обычно он стоит, опираясь правой рукой о палку, вокруг которой обвивается змея. На голове у него повязка, придерживающая длинные густые волосы.

Зевс Олимпийский

Одним из семи чудес света считается статуя Зевса Олимпийского. В старинных хрониках остались лишь ее описания. Но попробуем представить себе это творение великого скульптора древности Фидия. Несколько лет он работал, создавая образ Бога-Громовержца.
Статуя Зевса находилась в храме, длина которого достигала 64, ширина — 28, а высота около 20 метров. Такой высоты была и статуя. Но нельзя сказать, что голова Зевса подпирала потолок. Крыши над статуей бога не было. Он был открыт звездному небу.
Обнаженный до пояса Зевс был изготовлен из дерева. Тело его покрывали пластины розоватой слоновой кости. И Зевс казался живым. Одежда бога была выполнена из золотых листов. В одной руке он держал золотую статую Ники— богини победы, в другой — жезл.
Остались описания и кресла, на котором сидел Зевс. Оно было украшено барельефами из слоновой кости и золотыми статуями богов.
Грандиозная статуя была столь величественной, что, когда Фидий завершил свой труд, он подошел к изваянному им чуду, как бы плывущему над черным мраморным полом храма, и спросил:
— Ты доволен, Зевс?
В ответ раздался удар грома и пол у ног статуи треснул. Зевс был доволен.
Впоследствии византийские императоры сумели перевезти гигантскую статую в свою столицу — Константинополь. Хотя они были христианами — разрушителями идолов языческих богов, рука у них не поднялась на это произведение искусства.
Но в V в. дворец императора сгорел. Деревянный колосс стал добычей огня. Лишь несколько обугленных костяных пластинок осталось от творения Фидия.